История Новгородской земли - это, во-первых, история одного из крупнейших городов средневековья, демонстрировавшего близость к европейскому типу развития, а, во-вторых, история мощного государства, которое раскинулось от Балтики до Ледовитого океана и Урала.

Древнейшее ядро Новгородской земли представляло собой межэтническую конфедерацию славянских (словене, кривичи) и финно-угорских (меря, чудь) племен. Ее политический и экономический центр, город Новгород, был расположен на обоих берегах Волхова, недалеко от истока этой реки из озера Ильмень. Волхов разделял город на две стороны: восточную - Торговую и западную - Софийскую. К концу XIII в. окончательно определилось деление города на пять основных административных районов - концов Славенского (в восточной части города), Неревского, Людина (на Софийской стороне), Плотницкого, Загородского. Территория вокруг Новгорода делилась на пять провинций, получивших позже название пятин. К северо-западу от Новгорода, между реками Волховом и Лугой, лежала Водская пятина; к северо-востоку, по обеим сторонам Онежского озера до Белого моря - Обонежская; к юго-западу, по обеим сторонам реки Шелони - Шелонская; к юго-востоку, между Мстой и Ловатью - Деревская; в направлении к Волге - Бежецкая. На север и восток от пятин лежали новгородские «колонии» - Заволочье на Северной Двине, Тре на Кольском полуострове, Печора, Пермь, Вятка. Уже в XII в. все эти земли платили Новгороду дань. Для захвата колоний и эксплуатации их богатств новгородское боярство широко использовало землепроходцев-разбойников - «ушкуйников».

В пятинах находились пригороды Новгорода: Ладога, Старая Русса, Торжок, Изборск, Копорье. Крупнейшим пригородом был Псков, который со временем выделился в самостоятельную республику и стал называться «младшим братом Новгорода».

В Новгородской земле издавна было развито земледелие. Однако малоплодородные почвы существенно снижали эффективность зернового производства. Поэтому в случае неурожаев Новгород зависел от соседних русских земель. В то же время природно-климатические условия благоприятствовали развитию скотоводства. Широкое распространение получили охота, рыболовство, бортничество. Важным источником богатства Новгорода был грабеж земель-колоний, откуда поступали пушнина, серебро, воск и другие предметы промыслового хозяйства.

Уровень ремесленного производства в Новгороде был ничуть не ниже, чем в прославленных центрах Западной Европы и Ближнего Востока. Тут работали искусные кузнецы, кожевники, ювелиры, оружейники, ткачи, бондари и другие специалисты. Подавляющее большинство ремесленных мастерских располагалось в богатых боярских усадьбах, хозяева которых и эксплуатировали труд ремесленников. Большая боярская семья располагала исчерпывающим набором разных производств. Содействуя боярской консолидации, такая система организации городского владения одновременно решительно противодействовала консолидации ремесленников на профессиональной основе. Участие ремесленников разных профессий в единой хозяйственной организации боярского клана стало непреодолимым препятствием для их объединения в цеховые организации.

Внешняя торговля Новгорода в значительной степени была подчинена потребностям ремесла: ввозилось ремесленное сырье - цветные металлы, драгоценные камни, янтарь, самшит, сукна и т.д. Долгое время ввозилась соль, пока не были обнаружены ее местные залежи. Главными предметами новгородского вывоза в Западную Европу являлись меха, клыки моржей, воск, сало, лен, пенька.

К очень раннему времени восходят торговые отношения Новгорода со Скандинавией. Новгородские купцы посещали Византию, страны Востока, вели торговлю в отдаленных русских городах. В XII в. новгородцы имели свой гостиный двор в городе Висби на острове Готланд. В самом Новгороде было два двора иностранных купцов: Готский (готами называли жителей острова Готланд) и Немецкий. Со второй половины XII в. начинается усиленная торговля новгородцев с прибалтийскими немецкими городами, образовавшегося впоследствии Ганзейского союза. Император Фридрих II дал новгородским купцам право беспошлинной торговли в Любеке.

Крупное новгородское купечество было организовано в сотни, которые несколько походили на западноевропейские купеческие гильдии. Наиболее влиятельным и организованным было объединение купцов-вощников (торговцев воском) «Ивановское сто», которое существовало при церкви Иоанна Предтечи на Опоках.

Большие участки города составляли наследственную собственность крупных боярских родов. Владельцы соседних городских усадеб вели происхождение от одного общего предка. Установлено, что сами городские усадьбы бояр не меняли своих границ на протяжении X-XV вв. Возникновение же вотчинной системы в Новгородской земле восходит только к началу XII в., когда бояре стали активно приобретать «села». До этого боярское землевладение существовало не в частновладельческой, а в корпоративной форме. Дело в том, что местная аристократия, ведшая свое происхождение, видимо, еще от родоплеменной знати, принимала активное участие в сборе государственных доходов и контроле над ними. Это отличало Новгород от южнорусских земель, где господствовал безраздельный княжеский контроль над государственными доходами (система полюдья). Превращаясь в особую корпорацию, новгородское боярство обособилось от княжеской дружинной организации. Оно полностью сохранило за собой сбор государственных доходов и в вотчинный период, что консолидировало верхи новгородского общества и давало им средства и возможности для эффективной борьбы с княжеской властью.

Социально-политическое развитие Новгородской земли изначально имело свою специфику. Княжеская власть всегда была вторичной по отношению к Новгороду. Уже при Ярославе Мудром новгородцы добились значительных политических успехов. Память о призвании Рюрика и сложившаяся практика заключения с князем договора («ряда») идеологически подготовили торжество в Новгороде республиканских порядков. Около 1117 г. новгородцы стали «вольны в князьях», то есть, открыто заявили о своем праве изгнания князя вне зависимости от воли Киева, а в 1126 г. сами избрали себе посадника (до этого посадник либо присылался из Киева, либо назначался князем из состава дружины).

Важной вехой на пути к полной независимости Новгорода от Киева стали события 1132-1136 гг. После смерти великого киевского князя Мстислава Владимировича его сын Всеволод, занимавший новгородский стол, решил покинуть Новгород и занять Переяславль. Когда же он, не достигнув успеха на юге, вернулся в Новгород, новгородское вече выгнало его. В 1136 г. новгородцы взяли Всеволода со всем семейством под стражу. Князю было поставлено в вину, что он «не блюдет смерд», хотел уйти княжить в Переяславль, первым бежал с поля боя в войне с суздальским князем Юрием Долгоруким.

Традиционно принято считать, что с победой боярства над княжеской властью в 1136 г. в Новгороде окончательно восторжествовали порядки феодальной боярской республики. Боярство с этого времени стало оказывать решающее влияние на выбор князя.

Первоначально ни одному из княжеских родов Руси не удавалось закрепиться в Новгороде на длительное время, но с 30-х гг. XIII в. там княжили уже только представители суздальской ветви. Всего же на протяжении XII-XIII вв. смена княжеской власти в Новгороде проходила около 60 раз. Верховная власть в Новгороде находилась в руках общегородского веча. Оно занималось законотворческой деятельностью, заключало и расторгало договоры с князем, избирало всех высших должностных лиц, решало вопросы войны и мира, устанавливало повинности населения. Князь был составным звеном республиканского административного аппарата, но его функции резко ограничивались. Они сводились в основном к защите Новгорода от внешней опасности. Князь обязывался неукоснительно выполнять условия «ряда» с новгородцами, иначе ему могли «указать путь». Судебные права князя ограничивались, он не мог подвергать новгородских мужей репрессиям «без вины», ему запрещалось приобретать земли в волостях, то есть на окраинах Новгородской земли. Зато княжеская власть нередко брала на себя посреднические функции и мирила враждующие боярские группировки.

Из среды и под контролем боярства вече избирало посадника, который со временем сосредоточил в своих руках всю исполнительную власть. Он созывал вече и выполнял его решения, заключал соглашения с князем. Кроме того, посадник руководил деятельностью всех должностных лиц, вместе с князем возглавлял военные походы, осуществлял судебные функции, представительствовал во внешних сношениях.

Следующим по старшинству официальным лицом Новгорода был тысяцкий. Первоначально он назначался князем, но с конца XII в. также стал избираться. Долгое время (до второй половины XIV в.) тысяцкими были представители небоярского населения - меньшие люди, купцы. Тысяцкий контролировал налоговую систему, наблюдал за порядком в городе, а в военное время возглавлял ополчение.

Большую роль в жизни Новгорода играл владыка - епископ (позже архиепископ). С середины XII в. духовный пастырь также стал выбираться самими новгородцами. Вече называло трех кандидатов. После этого на другом берегу Волхова, в Софийском соборе, жеребьевкой с помощью ребенка или слепца выбирали одного из трех авторитетнейших служителей церкви. Избранного таким образом иерарха отправляли к митрополиту в Киев для посвящения. Первым новгородским владыкой, прошедшим через подобную процедуру, был Аркадий. Избрание произошло в 1156 г.

Новгородский владыка был хранителем городской казны, ведал государственными землями, участвовал в руководстве внешней политикой, контролировал эталон мер и весов, имел свой полк. Любые поземельные сделки считались недействительными без его санкции. При дворе епископа велась Новгородская летопись. Архиепископская должность была пожизненной, хотя случалось, что владыки уходили в монастырь или изгонялись по решению веча.

В Новгороде существовали также и другие должностные лица. Во главе концов стояли «кончанские», во главе улиц - «уличанские» старосты. Они выбирались на соответствующих («кончанских» и «уличанских») собраниях.

Одним из существенных вопросов истории Новгорода всегда было выявление степени демократизма его политического строя. Многие историки XIX-XX вв. видели в Новгородской республике образец «народовластия» (Н.М. Карамзин, И.Я. Фроянов), антитезу монархии. Широко распространено убеждение, что в вечевом собрании Новгорода участвовало все мужское население города - от бояр, до простых ремесленников и торговцев. Однако реальная власть в Новгородской республике принадлежала феодалам (боярам и меньшим) и богатейшим купцам. Наблюдалась отчетливая тенденция к олигархической форме правления (В.Л. Янин). Со временем боярство создало и специальный орган - совет «господы». Заседания этого неофициального правительства Новгорода проходили в покоях владыки на Софийской стороне и под его председательством. Совет подготавливал повестку вечевых собраний, разрабатывал меры воздействия на вече, осуществлял надзор за должностными лицами республики.

Вечевая площадь Новгорода, которая находилась у Никольского собора на Торговой стороне, не превышала размеров боярской усадьбы. Тут стояла трибуна («степень») для руководителей республики, а также размещались скамейки остальных участников. По подсчетам В.Л. Янина, здесь могли разместиться максимально 400-500 человек, что соответствовало числу богатых боярских усадеб Новгорода. Понятно, что места на скамьях могли занять в первую очередь богатые домовладельцы. Видимо, преимущества республиканского строя и его внешний демократизм основывались не на многолюдности общегородского веча, а на его гласности, а также на многоступенчатости вечевой системы города. Если общегородское вече было, по сути, искусственным органом, результатом создания межкончанской конфедерации, то низшие ступени веча («кончанские» и «уличанские») генетически происходили от древнейших народных собраний. Но именно они были и важнейшим средством организации внутриполитической борьбы боярства за власть. На них проще было разжигать и направлять в нужное русло политические эмоции всех социальных групп конца или улицы.

В обычных условиях боярству незачем было созывать вече и апеллировать к воле низов. Поэтому общегородское вече не было органом ежедневного управления. Летописные воспоминания о нем разделены годами. Вече брало на себя всю полноту власти только в экстренных случаях: при отклонении нежелательного князя, вражеском нашествии и т. п.

Чрезвычайное положение в Новгороде обычно сопровождалось арестом князя, посадника или других представителей республиканской администрации, грабежом имущества лиц, поставленных вне закона. Но элементы вечевого строя сформировали своеобразную ментальность новгородцев. Если в Юго-Западной Руси бояре казнили князей, то в Новгороде их не убивали, а вот с выборными должностными лицами вече не церемонилось и расправлялось со всей жестокостью.

Для внутренней жизни Новгорода была характерна социальная напряженность, которая нередко выливалась в городские восстания (1136, 1207, 1228-1229 и др.). Хотя в движениях такого рода принимали самое непосредственное участие городские низы, было бы преувеличением считать эти восстания проявлением классовой борьбы. В каждом конкретном случае боролись одни группы новгородцев во главе со своими боярами против других групп с их боярами. Это была борьба интересов, борьба «уличанская» и «кончанская». Но уличная толпа, «черные люди» играли решающую роль в грабежах и погромах, жертвами которых становились представители какого-либо боярского клана.

Можно считать, что самоутверждение новгородского боярства как участника корпоративной власти, в отличие от боярства южных княжеств, приводило не к центробежным, а к центростремительным последствиям в политической и экономической областях. Добившись ограничения княжеской власти, бояре Новгорода не дали возможности князьям растащить Новгородскую землю на части.

В. О. Ключевский о новгородских пятинах

[Новгородские] пятины были следующие: на северо-запад от Новгорода , между реками Волховом и Лугой, простиралась по направлению к Финскому заливу пятина Вотьская, получившая свое название от обитавшего здесь финского племени Води, или Воти; на северо-восток, справа от Волхова, шла далеко к Белому морю по обе стороны Онежского озера пятина Обонежская; к юго-востоку, между реками Мстою и Ловатью, простиралась пятина Деревская; к юго-западу, между реками Ловатью и Лугой, по обе стороны реки Шелони, шла Шелонская пятина; на отлете, за пятинами Обонежской и Деревской, простиралась далеко на восток и юго-восток пятина Бежецкая, получившая свое название от селения Бежичей, бывшего некогда одним из ее административных средоточий (в нынешней Тверской губернии). Эта пятина захватывала северную часть нынешней Тверской губернии, западную – Ярославской и юго-восточный угол Новгородской. Это пятинное деление Новгородской области появляется уже в актах московского времени, с конца XV в., но неизвестно по памятникам вольного Новгорода. По этим памятникам Новгородская область исстари делилась на округа, носившие одинаковые названия с пятинами; только они звались не пятинами, а землями, в XII в. – рядами: Вотьская земля, Обонежский и Бежецкий ряд или просто Шелонь, Дерева. Неясный след пятинного или соответственного ему деления лет за 50 до падения Новгорода находим в житии преп. Варлаама Важского, составленном в конце XVI в., где читаем: "Бысть тогда (около 1426 г.) Великий Новград по жребиям разделен, яже нарицаются пятины". Вероятно, Москва, не любя ломать местную старину, удержала и в Новгороде готовое областное деление. Особенностью пятинного деления Новгородской области было то, что все пятины, кроме Бежецкой, начинались вплоть у самого Новгорода или, как Деревская, недалеко от него и в виде расширяющихся радиальных полос бежали во все стороны. Так, Деревяницкий погост Обонежской пятины находился в двух верстах от Новгорода, а погост Спасский той же пятины – в 700 верстах, на Выгоозере, около Белого моря. Только в Бежецкой пятине, по книгам XVI в., ближайший погост находился от Новгорода в 100 верстах. Это наводит на мысль, что округа, рано или поздно получившие название пятин, состояли из древнейших и ближайших к Новгороду владений и постепенно расширялись.

Карта Новгородской земли с указанием пятин

С. Ф. Платонов о новгородских пятинах

…Кругом Новгорода лежали громадные пространства земли , принадлежавшие Новгороду и называвшиеся "землей святой Софии ". Эта земля делилась на пятины и области. Число пятин соответствовало числу [новгородских] концов . К северо-востоку от Новгорода, по обеим сторонам Онежского озера, лежала пятина Обонежская; к северо-западу, между Волховом и Лугой, - Водьская; к юго-востоку, между Мстой и Ловатью, - пятина Деревская; к юго-западу, по обеим сторонам реки Шелони, - Шелонская, наконец, на юго-востоке простиралась пятина Бежецкая. В пятинах находились пригороды Новгорода: Псков, Изборск, Великие Луки, Старая Русса, Ладога и др. Пригороды были в зависимости от Новгорода, принимали участие в его делах и призывались на новгородские веча; из них только Псков в XIV в. достиг государственной независимости и стал называться «младшим братом Новгорода».

Самым обширным русским владением в удельную эпоху стала Новгородская земля, включавшая пригороды Новгорода - Псков, Старую Руссу, Великие Луки, Торжок, Ладогу, обширные северные и восточные территории, где жили преимущественно финно-угорские племена. К концу XII в. Новгороду принадлежать Пермь, Печора, Югра (область по обоим склонам Северного Урала). В Новгородской земле существовала иерархия городов. Главенствующие позиции занимал Новгород. Остальные города имели статус пригородов.

Новгород господствовал на важнейших торговых путях. Купеческие караваны с Днепра шли по Ловати через озеро Ильмень по Волхову в Ладогу: здесь путь раздваивался по Неве на Балтику, в Швецию, Данию, в Ганзу - торговый союз северогерманских городов; по Свири и Шекене - на Волгу в северо-восточные княжества, в Булгарию и далее на восток. В городе находились иноземные торговые дворы - "Немецкий" и "Готский". В свою очередь новгородские купцы имели дворы но многих княжествах и странах - в Киеве, Любеке, на о. Готланд. Неисчерпаемые и разнообразные лесные ресурсы делали новгородских купцов заманчивыми партнерами. Особенно прочные торговые отношения существовали с Ганзой.

Суровый климат и бедные почвы не способствовали развитию земледелия в Новгородской земле. Она в неурожайные годы оказывалась в зависимости от соседних княжеств - поставщиков хлеба. Из этого, однако, не следует, что сельское население не занималось хлебопашеством. В обширнейших владениях новгородского боярства проживали сотни смердов, занятых сельским трудом. Относительно развиты были скотоводство, огородничество и садоводство. Сама природа с ее многочисленными реками и необъятными лесами побуждала новгородцев заниматься промыслами. За мехом, "рыбьим зубом" (моржовая кость), воском и другими природными богатствами отправлялись в лесные чащобы и заполярную тундру. Новгородцы принудили к уплате дани аборигенные племена ижору, карелу, водь, печеру, югру, емь. Даннические отношения едва ли были чрезмерно обременительными, как правило, они носили мирный характер и с уплатой дани начинался торговый обмен.

Археологические раскопки выявили в центре города многометровый культурный слой. К XIII в. это был большой, хорошо организованный и укрепленный город. Его население составляли ремесленники различных специальностей. Ремесленный характер города отразился в его топонимике, отсюда названия улиц Щитная, Гончарная, Кузнецкая и т.д.

Исследователи не пришли к единому мнению, имели ли новгородские ремесленники цеха подобно западноевропейским. Несомненно, однако, что какие-то зачатки объединений по профессиональному признаку существовали. Это облегчало занятие ремеслом и позволяло отстаивать корпоративные интересы.

Торгово-ремесленные жители составляли большую часть населения Новгорода. Их сила была в многочисленности и сплоченности. Голос низов был хорошо слышен па городском вече, и с этим не могла не считаться правящая элита. Тем не менее новгородские купцы и ремесленники не обладали реальной властью. Ведущие позиции в политической жизни города занимало боярство.

Исторически сложилось так, что новгородское боярство сумело сохранить свою обособленность и относительную самостоятельность. Так, изучение берестяных грамот позволило историкам предположить, что данью в Новгородской земле распоряжались не князья, а бояре.

Достаточно быстро на Северо-Западе Руси сложилось крупное землевладение. Причем речь идет о боярском землевладении, поскольку с обретением независимости новгородцы не допускали появления княжеского землевладения. Иные боярские владения были столь обширны, что превосходили княжества. Сами бояре предпочитали жить в городе. Таким образом, интересы города и новгородского боярства тесно переплетались. Феодальная эксплуатация и прибыль, получаемая от участия в торговых операциях, становились главными источниками благосостояния боярства.

Еще одна особенность новгородских бояр - их корпоративность. В отличие от остальных земель, в независимом Новгороде боярское звание было потомственным. Князья, лишившись возможности формировать местную элиту и наделять ее земельными владениями, утратили эффективный рычаг воздействия на правящее сословие. Замкнутость новгородского боярства делала его мало зависимым от князя; 30-40 боярских кланов занимали ведущие позиции в жизни города, монополизировав высшие государственные должности. Возраставшая роль боярства была столь велика, что многие исследователи определяют Новгородскую республику как боярскую.

К феодалам небоярского происхождения в Новгороде относились так называемые житьи люди. Это достаточно разнородная группировка включала крупных и мелких землевладельцев. Несколько ущемленные в своем правовом статусе - далеко не все должности были им доступны - житьи люди не играли самостоятельной роли и обыкновенно примыкали к боярским группировкам.

Боярство, житьи люди, купечество, торгово-ремесленный люд, общинники-земледельцы составляли свободное население Новгородской земли. Зависимыми были холопы и смерды.

В отличие от Северо-Восточной Руси, где верх взяло монархическое начало, новгородская история отмечена дальнейшим развитием вечевых институтов, доказавших свою жизнеспособность.

Для Новгорода стало характерным призвание князя на княжение. Отношения с князем оформлялись договором, нарушение которого влекло его изгнание. Князь не имел права владеть вотчинами и тем более жаловать села и деревни своему окружению. Даже резиденция князя была вынесена за пределы детинца, на Городище. Эта экстерриториальность - своеобразное подтверждение чужеродности княжеской власти по отношению к новгородским институтам.

Вместе с тем новгородцы не могли совсем обойтись без князя. В представлении людей того времени князь - военный руководитель, защитник рубежей. Профессиональный воин, он появлялся в Новгороде со своей дружиной, для которой война была делом привычным. По выражению В. О. Ключевского, князь был необходим как "наемный сторож". Кроме того, князь был адресатом той дани, которую получал Новгород с покоренных земель. Он же разрешал и многие тяжбы, был высшей судебной инстанцией. В реальной жизни князь выступал символом единства республики, уравнивал ее в общении с окружающими княжествами, где сидели свои Рюриковичи.

С XIV в. новгородское вече предпочитало выбирать своим князем обладателя великокняжеского ярлыка. Поскольку чаще всего это были тверские, а затем московские князья, то они и присылали в город своих наместников. При этом все традиции соблюдались - князья обязывались держать "Новгород в старине, без обиды", новгородцы - принимать и слушаться княжеских наместников. На практике же князья, призванные охранять целостность республики, не упускали случая отторгнуть ту или иную волость. Почин сделал Иван Калита, попытавшийся присоединить к Московскому княжеству Двинскую землю. Острая борьба шла за города Волок, Торжок, Вологду.

Князья обыкновенно не задерживались на Городище. За 200 лет, с 1095 г. но 1304 г., смена княжеской власти произошла 58 раз!

Новгородская политическая система - это своеобразная федерация самоуправляющихся общин и корпораций -новгородских сторон и улиц, высшим органом для которых было вече - народное собрание. Вече призывало и изгоняло князей, утверждаю решения, имевшие жизненно важное значение для города.

Река Волхов делила Новгород на две стороны - левобережную Софийскую и правобережную Торговую. Стороны в свою очередь, делились на концы. Новгородские концы - административно-политические единицы города (Славенский, Неревский, Людин, Загородский, Плотницкий) имели право собирать свое кончанское вече; Кончанские старосты оформляли претензии к исполнительной власти и определяли способы борьбы за свои интересы. На городском вече концы выступали своеобразными "партиями". Вечевая демократия предполагала принятие решения по старинному выражению "сойдутся все на одну речь". Новгородские грамоты обретали силу, когда скреплялись печатями концов. Новгородское ополчения состояло из военных отрядов, возникших на основе концов. Концы, в свою очередь, делились на улицы со своими выборными уличанскими старостами.

На городском вече избирались высшие должностные лица республики - посадник, тысяцкий, владыка (архиепископ). Центральное место в исполнительной власти занимал институт посадников. В Новгородской республике эта должность была выборной. Посадники контролировали деятельность князя, в их руках сосредоточивалась внутренняя и внешняя политика. Посадников выбирали из боярских родов.

Должность посадника была временная. Два действующих посадника назывались степенными посадниками. По истечении срока они уступали свои места. Со временем число посадников увеличилось - в этом отразилась острая внутренняя борьба в городе, стремление каждой из боярских группировок и стоявших за ними районов города влиять на дела республики.

В функции тысяцкого входили контроль за сбором налогов, участие в торговом суде, руководство ополчением города и округи. Новгородский архиепископ обладал не только церковной, но и светской властью. Под его председательством проходило совещание посадников.

Вечевой республиканский порядок пронизывал всю структуру Новгорода. Однако не следует преувеличивать вечевую демократию. Она была ограничена в первую очередь боярами, которые сосредоточивали в своих руках исполнительную власть и руководили вече.

Новгород не был одинок. Освободившийся от его зависимости Псков создал свою суверенную Псковскую феодальную республику. Вечевые порядки сильны были в Вятке, что свидетельствовало о том, что в отечественной истории присутствовали не только самодержавные перспективы развития. Однако, когда наступило время собирания земель, Новгород и Псков, раздираемые внутренними противоречиями, нс могли устоять перед сильной монархической властью.

Политическая история Новгорода отлична от политической истории Северо-Восточной или Южной Руси. Успешное функционирование Новгородской республики зависело от согласия ее составных частей. Даже после крупных социальных потрясений новгородцы находили способы обретения стабильности. Наряду с боярскими группировками и кланами и простые новгородцы, "черные люди", принимали участие в политических процессах, причем голос последних был значительно весомее в сравнении с иными регионами удельной Руси.

Внутренние столкновения в Новгороде были вызваны разными причинами. Чаще всего борьба шла вокруг института посадничества. Каждая из противоборствующих сторон преследовала цель удержать за споим ставленником влиятельную должность. Следствием стала частая смена князей, связанных с тем или иным посадником, и самих посадников. Это внесло дестабилизацию во внутреннюю жизнь города. Постепенно в Новгороде стала формироваться традиция, когда вечевые "партии" избегали вступать в соглашение с князьями.

Новгородское вече, как высший орган народовластия, оказалось способным контролировать деятельность посадников. В 1209 г. вече сообща выступило против злоупотреблений членов выборной общинной администрации во главе с посадником Дмитром Мирошкиничем. Последнего не поддержал даже Неревский конец, ставленником которого он был.

Со второй половины XIII в. в политической жизни Новгорода ощутимо нарастали олигархические тенденции. Это, в частности, нашло выражение в появлении при посаднике боярского территориально-представительного совета, из состава которого и избирался сроком на год посадник. Подобная система сдерживала политическое соперничество между кончанскими представителями и упрочивала позиции новгородского боярства.

Политика верхов не раз вызывала выступление "черных людей". Восстание 1418 г. вышло за рамки недовольства одним непопулярным боярином. Под удары вечевого колокола восставшие кинулись на Прусскую улицу, где селилась новгородская аристократия. Бояре с холопами встретили жителей Торговой стороны оружием. Тогда к последним присоединились простолюдины Софийской стороны. Только вмешательство новгородского владыки остановило кровопролитие. Спор был переведен в русло судебного разбирательства, третейской стороной на котором выступило духовенство.

Новгородская республика, особенно в период своего расцвета, сыграла огромную роль в отечественной истории. Город стал одним из самых больших и красивых городов средневековой Европы. Суровая и величественная новгородская архитектура поражала современников. Но Новгород был не только величав. Политическая и военная сила его была такова, что, как форпост Русской земли на ее западных рубежах, он отражал агрессию немецких рыцарей, грозившую утратой национальной идентичности.

Новгородская земля (или Земля Новгородская ) - одно из крупнейших территориально-государственных образований в составе древнерусского государства, а затем и Московского государства, существовавшее до 1708 года с центром в городе Новгороде.

В период наибольшего развития доходила до Белого моря и на востоке распространялась за Уральские горы. Охватывала почти весь современный северо-запад России.

Административное деление

Административно к концу Средневековья делилась на пятины, которые в свою очередь делились на половины (пятин), волости, уезды (присуды), погосты и станы, причём по летописям начало этому делению положила в X веке княгиня Ольга, которая разделила Новгородскую землю на погосты и установила уроки. В «Повести временных лет» даётся определение, как «великой и обильной земли».

Судя из «Повести временных лет» и археологических данных ко временам прихода Рюрика в 862 году крупными поселениями уже были Новгород (вероятно как цепочка поселений от истоков Волхова и Рюрикова Городища вплоть до Холопьего городка, напротив Кречевиц), Ладога, Изборск и возможно Белоозеро. Скандинавы, вероятно, называли именно эту территорию Гардарики.

Система пятин окончательно сформировалась к XV веку. В каждой пятине было по нескольку присудов (уездов), в каждом присуде (уезде) - по нескольку погостов и волостей.

Пятины: Водская, около озера Нево (Ладожское озеро); Обонежская, до Белого моря; Бежецкая, до Мсты; Деревская, до Ловати; Шелонская, от Ловати до Луги)

и новгородские волости: Заволочье, по Северной Двине от Онеги до Мезени, Пермь - по Вычегде и верх. Каме, Печору - по реке Печоре до Уральского хребта и Югру - за Уральским хребтом.

Некоторые территории области поздней новгородской колонизации, не вошли в пятинное деление и образовали ряд волостей, находившихся на особом положении, а пять городов с пригородами не принадлежали ни к какой пятине. В положении этих городов была та особенность, что они вначале состояли в совместном владении у Новгорода: Волок-Ламский, Бежичи (затем Городецк), Торжок с великими князьями Владимирскими и потом Московкими, а Ржев, Великие Луки с князьями Смоленскими и потом Литовскими, когда Смоленск был захвачен Литвой. За Обонежской и Бежецкой пятинами на северо-восток имелась волость Заволочье, или Двинская земля. Она называлась Заволочьем, потому что находилась за волоком - водоразделом, отделяющим бассейны Онеги и Северной Двины от бассейна Волги. Течением реки Вычегды с ее притоками определялось положение Пермской земли. За Двинской землей и Пермью далее к северо-востоку находились волость Печора по обеим сторонам реки этого имени, а с восточной стороны северного Уральского хреба была волость Югра. На северном берегу Белого моря была волость Тре, или Терский берег.

В 1348 году Пскову была предоставлена автономия Новгородом в части выбора посадников, при этом Псков признаёт московского князя своим главой и соглашается избирать на псковское княжение лиц, угодных великому князю. С 1399 эти князья называются московскими наместниками. Василий II добивается права назначать псковских наместников по своему усмотрению, причём они приносят присягу не только Пскову, но и великому князю. При Иване III псковичи отказываются от права смещать назначенных к ним князей. С 1510 года Псков -вотчина великого князя московского Василия III.

Заселение

Заселение территории Новгородской земли началось в районе Валдайской возвышенности со времён палеолита и мезолита, вдоль границы Валдайского (Осташковского) оледенения, а на северо-западе Приильменья, в районе будущего территориального центра - со времён неолита.

Во времена Геродота около 25 веков назад земли примерно от Балтики до Урала полностью или частично осваивали андрофаги, невры, меланхлены (смоляне, будины, фиссагеты, иирки, северные скифы в регионе Волга-Кама, которых нередко локализуют в зависимости от исседонов.

При Клавдии Птолемее во II веке н. э. эти земли контролировали венеды, ставани, аорсы, аланы, боруски, царские сарматы и еще более десятка больших и малых народов. Возможно, продолжавшие роксоланов, росомоны (гвардия правителя Скифии и Германии), тхиуды (чудь, васи-ин-абронки, меренс, морденс и другие народы вдоль Балто-Волжского пути в 4 в. н. э. входили в державу Германариха. Потомки этих народов отчасти вошли в этносы, отмеченные средневековыми русскими источниками.

В начальной части «Повести временных лет» в Лаврентьевской летописи 1377 года есть мнение средневекового летописца о более древнем расселении народов:

Также здесь происходят основные действия эпического «Сказания о Словене и Русе и городе Словенске» и былины о Садко.

Археологически и путём исследования топонимики предполагается присутствие здесь миграционных так называемых ностратических общин, из которых несколько тысяч лет назад в округе южнее Приильменья выделялись индоевропейцы (индоевропейские языки в частности - будущие славяне и балты) и финно-угры. Это полиэтничность подтверждается и этногенетикой, геногеографией.

Традиционно считается, что в VI веке сюда пришли племена кривичей, а в VIII веке в процессе славянского заселения Восточно-Европейской равнины пришло племя ильменских словен. На этой же территории проживали финно-угорские племена, оставившие память о себе в названиях многочисленных рек и озёр, хотя трактовка финно-угорской топонимки, исключительно, как дославянской вероятно ошибочна, и подвергается сомнению многими исследователями.

Время славянского заселения датируют, как правило по типу курганных групп и отдельных курганов, расположенных на этой территории. Псковские длинные курганы - традиционно соотносят с кривичами, а курганы в форме сопки со словенами. Существует также так называемая Курганная гипотеза, исходя из которой возможны различные предположения о путях заселения этой территории.

Археологические исследования в Старой Ладоге и Рюриковом Городище показывают наличие среди жителей этих первых крупных поселений в том числе и скандинавов, традиционно называемых в древнерусских (средневековых) литературных источниках варягами.

Демография

Археологически и путём исследования топонимики предполагается присутствие здесь миграционных гипотетических так называемых ностратических общин, из которых несколько тысяч лет назад в округе южнее Приильменья выделялись индоевропейцы (индоевропейские языки в частности - будущие славяне и балты) и финно-угры. Это полиэтничность подтверждается и этногенетикой, геногеографией.

Кроме славянского населения, заметная часть Новгородской земли была заселена различными финно-угорскими племенами, находившимися на разных ступенях культуры и стоявшими в различных отношениях к Новгороду. Водская пятина наряду со славянами была населена водью и ижорой, которые издавна находились в тесной связи с Новгородом. Емь, жившая в южной Финляндии, была обыкновенно во вражде с новгородцами и более склонялась на сторону шведов, тогда как соседняя карела обыкновенно держалась Новгорода. Издавна Новгород приходил в столкновения с чудью, населявшей Лифляндию и Эстляндию; с этой чудью у новгородцев идет постоянная борьба, которая позднее переходит в борьбу новгородцев с ливонскими рыцарями. Заволочье было населено финно-угорскими племенами, часто называли заволоцкой чудью; позднее в этот край устремились новгородские колонисты. Терский берег населен был лопарями. Далее на северо-востоке жили пермяки и зыряне.

Центром славянских поселений были окрестности озера Ильмень и река Волхов, здесь жили ильменские словене.

История

Древнейший период (до 882 года)

Новгородская земля была одним из центров образования Русского государства. Именно в Новгородской земле начала княжить династия Рюриковичей, и возникло государственное образование, так называемая Новгородская Русь, от которого принято начинать историю русской государственности.

В составе Киевской Руси (882-1136)

После 882 года центр русской земли постепенно смещается в Киев, однако Новгородская земля сохраняет свою автономию. В X веке Ладога подверглась нападению норвежского ярла Эрика. В 980 году новгородский князь Владимир Святославич (Креститель) во главе варяжской дружины свергает киевского князя Ярополка, в 1015-1019 годах новгородский князь Ярослав Владимирович Мудрый свергает киевского князя Святополка Окаянного.

В 1020 и в 1067 году Новгородская земля подверглась нападению полоцких Изяславичей. В это время наместник - сын киевского князя - обладал ещё большими полномочиями. В 1088 году на княжение в Новгород Всеволод Ярославич прислал малолетнего внука Мстислава (сына Владимира Мономаха). В это время появляется институт посадников - соправителей князя, которых избирала новгородская община.

Во втором десятилетии XII века Владимир Мономах предпринял ряд мер по усилению позиций центральной власти в Новгородской земле. В 1117 году без учёта мнения новгородской общины на новгородский престол был посажен князь Всеволод Мстиславич. Некоторые бояре выступили против подобного решения князя, в связи с чем они были вызваны в Киев и брошены в тюрьму.

После смерти Мстислава Великого в 1132 году и углубления тенденций раздробленности новгородский князь лишился поддержки центральной власти. В 1134 году Всеволод был изгнан из города. Вернувшись в Новгород, он вынужден был заключить «ряд» с новгородцами, ограничивающий его полномочия. 28 мая 1136 года в связи с недовольством новгородцев действиями князя Всеволод был заключён под стражу, а вслед за тем изгнан из Новгорода.

Республиканский период (1136-1478)

В 1136 после изгнания Всеволода Мстиславича на Новгородской земле установилось республиканское правление.

Во времена Монгольского нашествия на Русь новгородские земли не подверглись завоеванию. В 1236-1240 гг. и 1241-1252 гг. в Новгороде княжил Александр Невский, в 1328-1337 гг. - Иван Калита. До 1478 г. новгородский княжеский стол занимали преимущественно суздальские и владимирские князья, затем московские Великие князья, редко - литовские, см. Новгородские князья.

Новгородская республика была захвачена, а её земли аннексированы московским царем Иваном III после Шелонской битвы (1471) и последующего похода на Новгород 1478 года.

В составе централизованного Русского государства (с 1478)

Покорив Новгород в 1478 году, Москва унаследовала его прежние политические отношения с соседями. Наследием периода независимости было сохранение дипломатической практики, при которой северо--западные соседи Новгорода — Швеция и Ливония - поддерживали дипломатические отношения с Москвой через новгородских наместников великого князя.

В территориальном отношении Новгородская земля в эпоху Московского царства (XVI-XVII вв.) делилась на 5 пятин: Водскую, Шелонскую, Обонежскую, Деревскую и Бежецкую. Наиболее мелкими единицами административного деления в то время являлись погосты по которым определялось географическое местоположение селений, производился подсчёт населения и их податного имущества.

Царствование Василия III

21 марта 1499 года сын царя Ивана III Василий был объявлен Великим князем Новгородским и Псковским. В апреле 1502 года Великим князем Московским и Владимирским и Всея Руси самодержцем, то есть стал соправителем Ивана III, а после смерти Ивана III 27 октября 1505 года — единоличным монархом.

Царствование Ивана Грозного

• Русско-шведская война 1590—1595
• Опричнина, Новгородский погром
• Ингерманландия

Смутное время. Шведская оккупация.

1609 году в Выборге правительство Василия Шуйского заключило со Швецией Выборгский договор, по которому в обмен на военную помощь шведской короне передавался Корельский уезд.

В 1610 году в Новгород был назначен воеводой Иван Одоевский.

В 1610 году царь Василий Шуйский был низвержен и Москва присягнула королевичу Владиславу. В Москве образовалось новое правительство, которое начало приводить к присяге королевичу и другие города Московского государства. В Новгород был послан для приведения к присяге и для оберегания от шведов, явившихся в это время на севере и от воровских шаек И. М. Салтыков. Новгородцы и, вероятно, во главе их и Одоевский, бывший постоянно в хороших отношениях с новгородским митрополитом Исидором, имевшим большое влияние на новгородцев, да, по-видимому, и сам пользовавшийся среди новгородцев уважением и любовью, согласились не раньше впустить Салтыкова и присягнуть королевичу, чем получат из Москвы список с утверждённой крестоцеловальной грамоты; но и получив грамоту присягнули только после того, как взяли с Салтыкова обещание, что он не введёт с собой в город поляков.

Скоро в Москве и во всей России возникло сильное движение против поляков; во главе ополчения, поставившего своей задачей изгнать поляков из России, стал Прокопий Ляпунов, вместе с некоторыми другими лицами составивший временное правительство, которое, вступив в управление страной, начало рассылать и воевод по городам.

Летом 1611 года к Новгороду подошёл шведский генерал Якоб Делагарди со своей армией. Он вступил в переговоры с новгородскими властями. Он спрашивал воевод, враги они шведам или друзья и хотят ли соблюдать Выборгский договор, заключённый со Швецией при царе Василии Шуйском. Воеводы могли ответить только, что это зависит от будущего царя и что они на этот вопрос ответить не имеют права.

Правительством Ляпунова в Новгород был послан воевода Василий Бутурлин. Бутурлин, прибыв в Новгород, начал вести себя иначе: немедленно начал переговоры с Делагарди, предлагая русскую корону одному из сыновей короля Карла IX. Начались переговоры, которые затянулись, а между тем у Бутурлина с Одоевским возникли распри: Бутурлин не позволял осторожному Одоевскому принимать мер к охране города, допустил Делагарди, под предлогом переговоров, перейти Волхов и подступить к самому пригородному Колмовскому монастырю, и даже разрешил, новгородским торговым людям поставлять шведам разные припасы.

Шведы поняли, что им представляется очень удобный случай овладеть Новгородом, и 8 июля повели приступ, который был отражён только благодаря тому, что новгородцы вовремя успели сжечь окружавшие Новгород посады. Однако новгородцы продержались в осаде недолго: в ночь на 16 июля шведам удалось прорваться в Новгород. Сопротивление им было оказано слабое, так как все ратные люди были под начальством Бутурлина, который после непродолжительного боя удалился из города, пограбив новгородских купцов; Одоевский и митрополит Исидор заперлись в Кремле, но, не имея в своём распоряжении ни боевых запасов, ни ратных людей, должны были вступить в переговоры с Делагарди. Был заключён договор, по условиям которого новгородцы признавали шведского короля своим покровителем, и Делагарди был впущен в Кремль.

К середине 1612 года шведы заняли всю Новгородскую землю, кроме Пскова и Гдова. Неудачная попытка взять Псков. Шведы прекратили военные действия.

У князя Пожарского не хватало войска, чтобы воевать одновременно с поляками и шведами, поэтому с последними он начал переговоры. В мае 1612 года из Ярославля в Новгород был отправлен посол «земского» правительства Степан Татищев с грамотами к новгородскому митрополиту Исидору, боярину князю Ивану Одоевскому и командующему шведскими войсками Якобу Делагарди. У митрополита Исидора и боярина Одоевского правительство спрашивало, как у них дела со шведами? К Делагарди правительство писало, что если король шведский даст брата своего на государство и окрестит его в православную христианскую веру, то они рады быть с новгородцами в одном совете. Одоевский и Делагарди ответили, что вскоре пришлют в Ярославль своих послов. Вернувшись в Ярославль, Татищев объявил, что от «шведов добра ждать нечего». Переговоры со шведами о кандидате Карла-Филиппа в московские цари стали для Пожарского и Минина поводом к созыву Земского собора. В июле в Ярославль приехали обещанные послы: игумен Вяжицкого монастыря Геннадий, князь Фёдор Оболенский и из всех пятин, из дворян и из посадских людей - по человеку. 26 июля новгородцы предстали перед Пожарским и заявили, что «королевич теперь в дороге и скоро будет в Новгороде». Речь послов закончилась предложением «быть с нами в любви и соединении под рукою одного государя».

Затем из Ярославля в Новгород было отправлено новое посольство Перфилия Секерина. Ему было поручено при содействии новгородского митрополита Исидора заключить со шведами договор «чтоб крестьянству была тишина и покой». Возможно, что в связи с этим поднят был в Ярославле и вопрос об избрании царем шведского королевича, признанного Новгородом. Однако, царское избрание в Ярославле не состоялось.

В октябре 1612 года Москва была освобождена и возникла необходимость в выборе нового государя. Из Москвы во многие города Руси, и в том числе в Новгород, были разосланы грамоты от имени освободителей Москвы — Пожарского и Трубецкого. В начале 1613 года в Москве состоялся Земский собор, на котором был избран новый царь — Михаил Романов.

Шведы покинули Новгород лишь в 1617 году, в полностью разорённом городе осталось только несколько сотен жителей. В ходе событий Смутного времени границы Новгородской земли были существенно уменьшены из-за потери пограничных с Швецией земель по Столбовскому миру 1617 года.

В составе Российской империи

• Новгородская губерния

В 1708 году территория вошла в Ингерманландскую (c 1710 Санкт-Петербургская губерния) и Архангелогородскую губернии, а с 1726 года была выделена Новгородская губерния, в которой было 5 провинций: Новгородская, Псковская, Тверская, Белозерская и Великолуцкая.

Замечания

• В понятие «Новгородская земля» иногда, не всегда верно (в зависимости от исторического периода), включают области новгородской колонизации на Северной Двине, в Карелии и Заполярье.

• Период политической истории Новгородской земли начиная с переворота 1136 года и резкого ограничения роли князя, до победы московского князя Ивана III над новгородцами в 1478 году большинством советских и современных историков принято называть — «Новгородская феодальная республика» .

Некоторые историки, в том числе В. Л. Янин, М. Х. Алешковский, предполагают, что Новгород возник как объединение (или федерация) трёх племенных посёлков: славянского, мерянского и чудского, т. е. произошло соединение славян с угро-финнами. Потом под властью Новгорода оказались огромные земли Северо-Западной Руси, в том числе Вятская, Ижорская, Карельская, Кольский полуостров, которые были заселены карелами.

К XII–XIII вв. Новгородская земля простиралась от Финского залива до Урала, от Северного Ледовитого океана до верховьев Волги. Здесь земледелие было неблагодарным делом. Неплодородная почва, суровый по сравнению с другими областями Руси климат не способствовали богатым и постоянным урожаям. Земледелие здесь было слабо развито, поэтому хлеба не хватало, его покупали в соседних княжествах и за границей. Вообще, спецификой экономики Новгорода являлась более всего не производственная деятельность, а торговля.

Важной частью экономики новгородцев являлся сбор дани с карелов, чуди, пермяков, манси, ненцев, лопарей, югров, коми, которые поставляли им мех – главный русский товар на международном рынке, а также мёд, уральские драгоценные камни, самородное золото, серебро, мелкий речной жемчуг, моржовый «зуб».

Большое значение в хозяйственной жизни новгородцев имели сбор ягод, грибов, рыбная ловля, бортничество и, конечно, охота, которая давала мясо диких зверей и птиц и пушнину (мех соболя, горностая, куницы, белки, рыси и др.). Учёные сегодня упрекают новгородцев в «экстенсивном» использовании природных богатств, что привело в XIII в. к полному исчезновению на Новгородской земле популяции соболя, к резкому снижению количества рыси уже к XV в., а медведей – к XVII в. Но это не воспринималось тогда как преступление по отношению к природе, по отношению к будущим поколениям людей.

Зато злоупотребление спекуляцией новгородскими купцами при перепродаже заморских товаров, особенно орудий труда, не могло не вызывать неприязни по отношению к ним со стороны населения центральных районов, например ремесленников различных специальностей. Вообще, спекулянты, как и ростовщики, никогда не пользовались уважением на Руси.

Политической жизнью Новгорода, которая также отличалась от политической жизни других регионов, руководили бояре. Есть предположение, что новгородские бояре были потомками местной племенной знати. Согласно традициям, новгородским боярином нельзя было «стать», как это практиковалось в других землях Руси, – им можно было только родиться. Это была очень богатая кастовая прослойка новгородского общества. В городских усадьбах бояр жили и работали на них ремесленники – так называемые чёрные люди, но они, правда, сохраняли личную свободу. А «черные люди» новгородской деревни – смерды – были крестьянами-общинниками. Смерды жили в особых посёлках и находились в полурабском положении.

В 30-40-х гг. XI в. началось обособление Новгородской земли от остальной Руси. Формальным поводом для этого было дарование Новгороду Ярославом Мудрым в 1019 г. освобождения от уплаты ежегодной дани. Победа Ярослава, одержанная над братом Святополком в борьбе за киевский стол, была осуществлена им при поддержке новгородцев. То ли в благодарность за это, то ли по предварительному договору с ними, но Ярослав якобы письменно засвидетельствовал эту льготу новгородцам в так называемых «Ярославовых грамотах». Однако неизвестно, даровал ли князь освобождение от дани навечно или временно. Документы не сохранились, и существовали ли они вообще – тоже неизвестно. По крайней мере, их не смогли предъявить в XV в. Ивану III, когда он присоединял Новгородскую землю к Московскому государству. Так что свидетельств внешнеполитической автономии, а затем и независимости Новгорода, которые упоминались потом при каждом удобном случае киевским князьям, не было. Затем периодически происходившее отвоёвывание, выторговывание новых льгот привело к реальному отделению Новгорода, созданию вечевого государства, или, как сегодня называют, республики.

Но даже если бы никогда не существовало документа Ярослава Мудрого о льготе новгородцам и если бы не было скандальной истории с князем Всеволодом Мстиславичем, приведшей к автономии Новгорода (о чём пойдёт речь далее), географически Новгород и его пригороды: Ладога, Изборск, Белоозеро, Ям, Торжок, Псков, Порхов, Великие Луки – были ближе к Балтийскому морю, чем к Центральной Руси. Кроме того, Новгород был связан с Западом и Севером многими реками – водными путями. Это способствовало семейным, торгово-экономическим взаимоотношениям с близкими соседями. Новгород исторически тесно сотрудничал со Скандинавией, откуда приезжали многочисленные родственники и знакомые новгородцев. Среди них, например, были наёмные дружинники, купцы, которые привозили товары и скупали в Новгороде особо ценимые в Европе меха.

Новгородцам нужен был лишь повод для изменения своего политического устройства. И этот повод появился. В 1117 г. сын великого князя Мстислава Владимировича, внук Мономаха Всеволод Мстиславич (?-1138) был посажен отцом княжить в Новгороде. Относительно спокойно он там правил до 1132 г., пока не вмешался в новгородские дела его дядя Ярополк Владимирович (1082–1139). После смерти Мстислава, старшего своего брата, он, как старший в роде, занял киевский стол и решил сделать некоторые перестановки в системе управления русскими землями. Он переводит племянника из Новгорода в Переяславль-Русский. Но против этого выступает Юрий Долгорукий, который претендовал на владение этим городом. Да и новгородцы, не терпевшие явного принуждения, были недовольны самоуправством нового великого князя. Когда Всеволод вернулся в Новгород, там его встретили настоящим восстанием.

Всеволода Мстиславича обвиняли в том, что он так легко променял Новгород на Переяславль, а значит, ему были чужды интересы новгородцев. Припомнили неудачную для них битву с суздальцами, когда князь вынужден был бежать с поля боя. Одним словом, много обидных и оскорбительных для него упрёков выслушал князь Всеволод. Его какое-то время даже держали вместе с семьёй в заключении на епископском дворе, а затем изгнали за пределы города. Всеволод стал потом князем в Пскове, где система управления была такая же, как в Новгороде, а через год умер. Всеволод, очевидно, даже не мог себе представить, что после его изгнания из Новгорода там утвердится такая система правления, которая войдёт в историю как определённый тип государства: Новгородская земля стала боярской республикой.

Именно после 1136 г., после изгнания князя Всеволода, в Новгород приглашается князь уже на определённых условиях. С ним заключается специальный договор. Князь теперь не имел права вмешиваться во внутренние дела городского управления, сменять должностных лиц и даже приобретать собственность в новгородских землях.

Археолог В. Л. Янин, много работавший в раскопах древнего Новгорода, сделал вывод: «Княжеская власть в Новгородской земле возникает как результат договора между местной межплеменной верхушкой и приглашённым князем. Договор с самого начала ограничил княжескую власть в существенной сфере – организации государственных доходов. В этом состоит коренное отличие новгородской государственности от монархической государственности Смоленска и Киева, где княжеская власть Рюриковичей утверждается не договором, а завоеванием. Именно исходное условие ограничения княжеской власти в Новгороде заложило основы его своеобразного устройства. Остальное – дело времени и успехов боярства в его борьбе за власть».

Таким образом, в отличие от других русских земель, в Новгороде не было княжеской династии. Даже резиденция князя находилась вне городской крепости. Для Новгорода было характерно призвание князя на стол, но он был лишь главой дружины, которую приводил с собой. Она становилась частью новгородского войска, набиравшегося из ополченцев. Князь являлся как бы связующим звеном Новгорода с Русью.

А высшим органом власти в Новгороде было вече – народное собрание (четыреста-пятьсот человек: владельцы городских усадеб, верхушка новгородского общества). Новгород был тогда одним из крупнейших городов Европы, богатейшим торговым центром, поэтому и купцы (наравне с боярами) играли не последнюю роль в решении важнейших вопросов.

С конца XII в. на вече выбирались основные городские власти: посадник, тысяцкий, который контролировал налоговую систему, участвовал в торговом суде. В XIV в. тысяцкие тоже будут из бояр. Посадник обычно выбирался от бояр, а тысяцкий – представитель всего небоярского населения. Посадник был главной фигурой новгородского управления, он и заключал договор с князем, которого предлагало вече.

В 1210 г. сам себя предложил в князья новгородцам Мстислав Мстиславич (?-1228). Это был отважный, с прекрасной репутацией, воин. Само его прозвище – Удалой – характеризует князя. Новгородцы принимают его предложение, и он в течение пяти лет выполняет свои обязанности. Потом он заявил новгородцам, что больше не может быть у них князем, так как на юге у него появились неотложные дела. В 1216 г. в Новгороде начались очередные смуты. Его просили вернуться туда и навести порядок. Князь выполнил эту просьбу. Он не однажды командовал Новгородским полком в битвах против внешних врагов, добиваясь успеха. Потом Мстислав Удалой снова ушёл на юг. Его интересовал Галич, где он и княжил до 1227 г.

Но, как правило, согласившись быть новгородским военачальником, князь должен был оставаться на службе до срока, указанного в договоре. Вече могло и изгнать князя, но сам он не имел права покинуть Новгород до срока, самовольно оставив службу, даже если срок по какой-то причине не указывался.

Личные качества князя были главным критерием при выборе его новгородцами. Князь должен быть «добр». Этот термин означал не только душевную доброту и защиту слабых, но и добросовестное отношение к делу, компетентность в управлении военными силами, доблесть в бою, т. е. князь должен быть высококвалифицированным воином. Если вдруг обнаруживалось, что князь не «добр», то вече «указывало ему путь» из Новгорода, т. е. прогоняло его и выбирало другого князя. Если же князь был не «добр», но так силён, что мог отстаивать свои интересы, новгородцы были готовы вести войну против него.

Сохранились в древних источниках примеры конфликтов новгородцев с князьями. Ярослав III, сын Юрия Всеволодовича (дяди Александра Невского), княживший в Новгороде, нарушил договор и тайно, ночью, ушёл к отцу, который тогда находился со своим войском в Торжке, хотя накануне новгородцы говорили ему: «Не ходи, князь!» Обнаружив исчезновение князя Ярослава, новгородцы отправили Юрию послание: «Князь! Отпусти нам сына своего, а сам пойди с Торжка прочь!» В ответ князь Юрий предложил выдать ему тех, очевидно, авторитетных новгородцев, которые конфликтовали с его сыном: «Выдайте мне Якима Ивановича, Никифора Тудоровича, Иванка Тимошкинича, Сдилу Савинича, Вячка, Иванца, Радка, а если не выдадите, то я поил коней Тверцой, напою и Волховом». Так намекал князь Юрий на то, что, расправившись с враждебным ему тверским князем, он может привести свои войска и в Новгород. Но и новгородцы не очень-то удивились такому ходу событий. Они поспешно начали готовиться к войне: укрепляли городские стены, расставляли дозорных, делали засеки, а князю ответили: «Князь! Кланяемся тебе, а братии своей не выдадим, и ты крови не проливай. А впрочем, как хочешь – твой меч, а наши головы». Но на этот раз князь не пошёл «поить своих коней» к реке Волхов, протекавшей через Новгород, но стал торговаться с новгородцами, а выторговав себе семь тысяч серебром, ушёл из Торжка.

Подобные тексты древних исторических источников до€роги не только обаянием особой стилистики древнерусской речи, но и тем, что в минимуме слов отражалась важная для современного понимания страноведческая информация. Например, очевидно, полным именем в обращении Юрия назывались должностные лица более высокого ранга, а менее именитые этого не удостаивались. А чего стоят образы, свойственные разве что утончённой поэтической речи, с лишь слегка заметной в ней угрозой! Можно лишь догадываться о прошедшей, возможно, кровавой бойне, но, во всяком случае, уж точно о победе князя: «Я поил коней Тверцой…»

Таким образом, несмотря на то, что Новгородская земля являлась составной частью Руси и жила по тем же законам Русской Правды, её экономика и политика имели свои особенности. Это наблюдалось и в церковной жизни. Внешне это было не очень заметно. Христианство было принято и Киевом, и Новгородом практически одновременно, так же как и прекрасные храмы Святой Софии в этих городах построены по византийскому образцу. Но глава новгородской церкви, владыка (епископ), как и князь, избирался на вече и только потом утверждался митрополитом. Часто он являлся посредником между князем и посадником. На вече избирался и архимандрит новгородский. С конца XII в. выбирали особого архимандрита. Он постоянно находился в Юрьевом монастыре и практически был независим от владыки. Ведь установление его власти, как уже сказано, тоже было зависимо от веча.

Ярослав Всеволодович (1238–1246), сын Всеволода Большое Гнездо, брат князя Юрия (того, что конфликтовал ещё недавно с новгородцами, угрожая им, что своих коней «напоит Волховом»), тоже был новгородским князем. Он возглавлял походы на чудь, на литовские племена, на емь – на народы, жившие в южных районах современной Финляндии. В 1236 г. Ярослав на короткое время станет киевским князем, но после гибели брата Юрия в битве с татарами он возглавит Владимирское княжество. Ярослав был женат на внучке половецкого хана Кончака. Во второй раз он женился на дочери Мстислава Мстиславича Удалого Феодосии. Она родит ему сыновей, среди которых были будущий новгородский князь Александр (Невский), Андрей, ставший родоначальником суздальских князей, и Ярослав – родоначальник тверских князей.