Джону опять пришлось присесть отдохнуть. Прямо на снегу перед ним прыгал большой чёрный ворон. Он долго смотрел на парня, пару раз Джону даже показалось, что птица ему кивает, и тут вдруг ворон заговорил:
Кар-кар! Здравствуй! Меня зовут Лейстред.
Голос его было трудно разобрать: протяжное твёрдое «р» мешало, однако, судя по всему, он желал парню только добра. Так что недолго думая Джон рассказал ему о своих приключениях и спросил, не видел ли ворон Шерлока.
В ответ на это Лейстред лишь задумчиво покачал головой и сказал:
Очень вероятно! Очень вероятно!
Как? Правда? -Джон был готов буквально расцеловать ворона, к тому же чуть не задушил его в своих объятиях.
Тише, тише.- Сказал ворон. - Думаю, это был твой Шерлок. Верно, он теперь забыл тебя со своей принцессой!
Разве он живёт у принцессы? - спросил Джон.
Послушай, эх, вот если бы ты понимал по-вороньи, я бы рассказал тебе об этом гораздо лучше. Мне тяжело даётся ваш язык. - Ответил ворон.
Нет, этому меня не учили,- ответил Джон.
Ну да ничего, расскажу тебе как умею. - Сказал Лейстред.
Ворон не обманул и действительно выложил всё, что знал:
В королевстве, где мы с тобой находимся, есть такая принцесса, просто умница. Она прочла ни один документ, что уж говорить о научных книгах, а затем всю важную информацию сохранила в своём телефоне, - вот такая умница! Однажды сидела она на троне, а веселья в этом не смотря на утверждения людей мало, и напевала песенку «Почему бы мне не выйти замуж?».
«А веди и правда!» - подумала она, и захотелось ей замуж. Но в мужья она хотела себе такого парня, который бы мог вести беседу, а то важные типы такие скучные. И вот с барабанным боем собрали всех придворных дам и объявили им о желании принцессы. Все дамы были рады и говорили «мы сами об этом думали!», и это истинная правда; у меня при дворе есть невеста: ручная ворона. От неё я и знаю всё это.
На следующий день не было ни одной газеты, где бы ни было вензелей принцессы. Все они гласили одно: во дворец может прийти любой молодой человек приятной наружности и побеседовать с принцессой; того же, кто будет свободно держаться и красноречивее всех отвечать на вопросы, принцесса и изберёт себе в мужья. Народ, конечно, повалил во дворец валом, но толку не было никакого. Все женихи на улице были чуть ли не поэтами, но стоило им переступить порог дворца, как все они становились не болтливее рыбы. Подойдут к трону, да только и могут, что повторять последние слова принцессы, а это ей было не нужно. Словно их всех опаивали дурманом! А стоило выйти за пределы дворца, как они снова обретали способность по-человечески говорить. От самых ворот и до дверей дворца тянулась огромная толпа женихов. Яблоку упасть негде было! Я сам там был и всё видел.
Ну, а Шерлок? Шерлок тоже там появился?- спросил Джон, со странным выражением на лице.
Постой! Постой! Мы как раз дошли до него. На третий день явился во дворец парень, ни в карете, ни верхом, а просто вошёл пешком. Глаза его блестели как твои, а волосы были подлиннее твоих, но чёрные и кудрявые, однако одет он был бедно.
Это Шерлок! - обрадовался Джон. - Ну, наконец, я нашёл его!- и хлопнул в ладоши.
За спиной у него была котомка, - продолжал ворон.
Нет, это верно были саночки. Он ушёл из дому с санями! - сказал Джон.
Очень может быть, - ответил ворон,- я не разглядел хорошенько. Так вот, моя невеста рассказывала мне, что он ничуть не смутился, ни золота на подсвечниках, ни богато одетых лакеев, а кивнул головой и сказал: «Скучновато тут, пойду-ка я в комнаты, там должно быть веселее!» Тайные советники и превосходительства расхаживали без сапог, разнося золотые блюда, - торжественнее уж нельзя было! А его сапоги громко скрипели, но он этим не смущался.
Очень похоже на моего Шерлока.- Пробормотал Джон.
Да, они скрипели порядком, - продолжал ворон. И вот этот мальчик прошёл абсолютно спокойно мимо прислуги, лакеев, камердинеров, дам и господ, точно к принцессе.
Удивительно! А на принцессе то Шерлок женился?-спросил Джон.
Не будь я вороном, да я бы сам на ней женился! Конечно, если бы уже не был помолвлен. И начал юноша этот беседу с принцессой, и говорил так же хорошо, как говорю я по-вороньи, так мне сказала моя невеста. Держался он мило и свободно, заявил, что пришёл не свататься, а послушать умные доводы принцессы. Ну вот. Она ему понравилось, а он ей.
Да, да! Это Шерлок! Он же такой умный, он даже знал всю периодическую таблицу Менделеева наизусть! Ах, проводи же меня во дворец! - воскликнул Джон.
Легко сказать, труднее сделать. Подожди, я переговорю с моей невестой, а она уж придумает, как быть. Или ты думаешь, что тебя так просто впустят во дворец? Как же, не очень то там жалуют таких парней как ты. Подожди меня тут, у решётки, я сейчас вернусь. - Сказал ворон и улетел.
Вернулся он уже под покровом темноты и закаркал:
Кар-кар! Моя невеста шлёт тебе тысячу поклонов, маленький храбрец, и вот этот кусок хлеба. Она стащила его на кухне, а ты верно голоден! Ну, во дворец тебе не попасть: выглядишь ты не по-королевски. Но ты не печалься, моя невеста знает о чёрном ходе, и даже где достать к нему ключ, так что ты попадёшь в спальню принцессы.
Они шли по тёмной аллее, усыпанной шуршащими листьями, которые когда-то зеленели на ветках деревьев; и, дождавшись, когда все огни во дворце погаснут, ворон провёл мальчика в маленькую полуотворённую дверцу.
О, Джон уже предвкушал момент, когда увидит друга! Его сердце странно трепетало в предвкушении, а он сам вспоминал едва заметную улыбку Шерлока, когда они сидели на лавочке в окружении прекрасных роз. Невозможно было забыть эти чуть синеватые глаза, как будто с льдинкой! Шерлок наверняка с деланным безразличием выслушает историю Джона, а потом улыбнется, как только он умеет, своей едва заметной улыбкой и посмеётся над другом.
Да, Джон был в нетерпении!
Но вот они и на площадке лестницы. На шкафу горела лампочка, а на полу сидела ручная ворона и осматривалась по сторонам. Джон присел, как его учила миссис Хадсон.
Мой жених рассказывал мне о вас столько хорошего, - сказала ворона,- и ваша жизнь тоже очень трогательна! Возьми-ка лампу, дружок, а я пойду вперёд. Мы пройдём прямо и никого здесь не встретим.
Тут они вошли в первую залу, она была обита розовым атласом, и смотрелась потрясающе. Мимо парня пронеслось нечто, как выяснилось, это были сны. Они обходили залу одну за другой, и у Ватсона даже дыхание захватывало от великолепия этих помещений. Вот, наконец, они пришли к спальне. Потолок напоминал верхушку огромной яблони с драгоценными хрустальными листьями; с середины его спускался толстый золотой стебель, на котором висели две кровати в виде яблок. Одна была белая, в ней спала принцесса, другая - красная, и в ней Джон надеялся найти Шерлока. Ватсон легонько поднял краюшек одеяла и увидел там шоколадный затылок. Это был Шерлока! Парень громко называл его по имени и посветил лампой в лицо. Сны с шумом умчались прочь; принц открыл глаза и повернулся.…
Герде пришлось опять присесть и отдохнуть. На снегу прямо перед ней прыгал большой ворон; долго-долго смотрел он на девочку, кивая головой, и, наконец, сказал:
Карр-карр! Добррый день!
Лучше ворон не умел говорить, но от всей души желал девочке добра и спросил ее, куда это она бредет по белу свету одна-одинешенька. Слово «одна» Герда хорошо поняла, она почувствовала, что это значит. Вот она и рассказала ворону о своей жизни и спросила, не видел ли он Кая.
Ворон в раздумье покачал головой и прокаркал:
Очень верроятно! Очень верроятно!
Как? Правда? - воскликнула девочка; она осыпала ворона поцелуями и так крепко обняла его, что чуть не задушила.
Будь благорразумна, будь благорразумна! - сказал ворон. - Я думаю, что это был Кай! Но он, верно, совсем забыл тебя из-за своей принцессы!
Разве он живет у принцессы? - спросила Герда.
Да вот, послушай! - сказал ворон. - Только мне ужасно трудно говорить на человечьем языке. Вот если бы ты понимала по-вороньи, я бы тебе куда лучше все рассказал!
Нет, этому я не научилась, - вздохнула Герда. - Но бабушка, та понимала, она даже знала «тайный» язык. Вот и мне бы научиться!
Ну, ничего, - сказал ворон. - Расскажу, как сумею, пусть хоть плохо. И он рассказал обо всем, что знал.
В королевстве, где мы с тобой находимся, живет принцесса - такая умница, что и сказать нельзя! Она прочла все газеты, какие только есть на свете, и тут же позабыла, что в них написано, - вот какая умница! Как-то недавно сидела она на троне - а люди говорят, что это скука смертная! - и вдруг начала напевать вот эту песенку: «Что бы мне бы не выйти замуж! Что бы мне бы не выйти замуж!». «А почему бы и нет!» - подумала она, и ей захотелось выйти замуж. Но в мужья она хотела взять такого человека, который сумел бы ответить, если с ним заговорят, а не такого, который только и знает, что важничать, - ведь это так скучно. Она приказала барабанщикам ударить в барабаны и созвать всех придворных дам; а когда придворные дамы собрались и узнали о намерениях принцессы, они очень обрадовались.
Вот и хорошо! - говорили они. - Мы сами совсем недавно об этом думали…
Верь, все, что я тебе говорю, истинная правда! - сказал ворон. У меня при дворе есть невеста, она ручная, и ей можно разгуливать по замку. Вот она-то мне обо всем и рассказала.
Невеста его была тоже ворона: ведь каждый ищет себе жену под стать.
На другой день все газеты вышли с каймой из сердечек и с вензелями принцессы. В них было объявлено, что каждый молодой человек приятной наружности может беспрепятственно явиться во дворец и побеседовать с принцессой; того, кто будет говорить непринужденно, словно дома, и окажется всех красноречивей, принцесса возьмет себе в мужья.
Ну, а Кай-то, Кай? - спросила Герда. - Когда же он появился? И он приходил свататься?
Постой, постой! Теперь мы как раз и до него добрались! На третий день пришел маленький человек - ни в карете, ни верхом, а просто пешком и храбро зашагал прямо во дворец; глаза его сияли, как твои, у него были красивые длинные волосы, но одет был совсем бедно.
Это Кай! - обрадовалась Герда. - Наконец-то я нашла его! От радости она захлопала в ладоши.
За спиной у него была котомка, - сказал ворон.
Нет, это были салазки! - возразила Герда. - Он ушел из дома с санками.
А может, и санки, - согласился ворон. Я не разглядел хорошенько. Но моя невеста, ручная ворона, рассказала мне, что когда он вошел во дворец и увидел гвардию в расшитых серебром мундирах, а на лестнице лакеев в золотых ливреях, он ни капельки не смутился, а только приветливо кивнул им и сказал: «Должно быть, скучно стоять на лестнице! Пойду-ка я лучше в комнаты!» Залы были залиты светом; тайные советники и их превосходительства ходили без сапог и разносили золотые блюда, - ведь надо же держаться с достоинством!
А сапоги мальчика ужасно скрипели, но это его ничуть не смущало.
Это, наверное, был Кай! - сказал Герда. - Я помню, у него были новые сапоги, я слышала, как они скрипели у бабушки в комнате!
Да, скрипели они порядком, - продолжал ворон. - Но мальчик смело подошел к принцессе, которая сидела на жемчужине величиной с колесо прялки. Вокруг стояли все придворные дамы со своими служанками и со служанками своих служанок и все кавалеры со своими камердинерами, слугами своих камердинеров и прислужниками камердинерских слуг; и чем ближе к двери стояли они, тем надменнее держались. На прислужника камердинерских слуг, который всегда носит туфли, нельзя было взглянуть без трепета, до того важно стоял он у порога!
Ах, наверное, было очень страшно! - сказала Герда. - Ну, так что же, женился Кай на принцессе?
Не будь я вороном, я бы сам на ней женился, хоть я и помолвлен! Он стал беседовать с принцессой и говорил так же хорошо, как я, когда говорю по-вороньи. Так сказала моя милая невеста, ручная ворона. Мальчик был очень храбрый и в то же время милый; он заявил, что пришел во дворец не свататься, - просто ему захотелось побеседовать с умной принцессой; ну, так вот, она понравилась ему, а он ей.
Да, конечно, это Кай! - сказала Герда. - Он ведь ужасно умный! Он умел считать в уме, да еще знал дроби! Ах, пожалуйста, проводи меня во дворец!
Легко сказать! - ответил ворон, - Да как это сделать? Я поговорю об этом с моей милой невестой, ручной вороной; может, она что-нибудь посоветует; должен тебе сказать, что такую маленькую девочку, как ты, ни за что не пустят во дворец!
Меня пустят! - сказала Герда. - Как только Кай услышит, что я здесь, он сейчас же придет за мной.
Подожди меня у решетки! - каркнул ворон, покачал головой и улетел. Он вернулся только поздно вечером.
Карр! Карр! - закричал он. - Моя невеста шлет тебе наилучшие пожелания и кусочек хлеба. Она стащила его в кухне - там хлеба много, а ты, наверное, проголодалась. Тебе не попасть во дворец, - ведь ты босая. Гвардия в серебряных мундирах и лакеи в золотых ливреях ни за что не пропустят тебя. Но не плачь, ты все-таки туда попадешь! Моя невеста знает маленькую заднюю лестницу, которая ведет прямо в спальню, и она сумеет раздобыть ключ.
Они вошли в сад, пошли по длинной аллее, где с деревьев один за другим падали осенние листья. А когда в окнах погасли огни, ворон подвел Герду к задней дверце, которая была чуть приоткрыта.
О, как билось сердце девочки от страха и нетерпения! Точно она собиралась сделать что-то дурное, - а ведь ей только хотелось убедиться, Кай ли это! Да, да, конечно он здесь! Она так живо представляла себе его умные глаза и длинные волосы. Девочка ясно видела, как он улыбается ей, словно в те дни, когда они сидели рядом под розами. Он, конечно, обрадуется, как только увидит ее и узнает, в какой длинный путь отправилась она из-за него и как горевали о нем все родные и близкие. Она была сама не своя от страха и радости!
Но вот они и на площадке лестницы. На шкафу горела маленькая лампа. На полу посреди лестничной площадки стояла ручная ворона, она вертела головой во все стороны и разглядывала Герду. Девочка присела и поклонилась вороне, как ее учила бабушка.
Мой жених рассказывал мне о вас столько хорошего, милая барышня, - сказала ручная ворона. - Ваша «vita», как принято говорить, тоже очень трогательна. Не угодно ли Вам взять лампу, а я пойду впереди. Мы пойдем напрямик, тут мы не встретим ни души.
Мне кажется, что кто-то идет за нами, - сказала Герда, и в это мгновение какие-то тени с легким шумом промчались мимо нее: кони на стройных ногах, с развевающимися гривами, охотники, дамы и кавалеры верхом на лошадях.
Это сны! - сказала ворона. - Они пришли, чтобы унести мысли высоких особ на охоту. Тем лучше для нас, по крайней мере никто не помешает вам повнимательнее рассмотреть спящих. Но я надеюсь, что вы, заняв высокое положение при дворе, покажете себя с самой лучшей стороны и не забудете нас!
Есть о чем говорить! Это сам собой разумеется, - сказал лесной ворон. Тут они вошли в первый зал. Стены его были обиты атласом, а на том атласе были вытканы дивные цветы; и тут мимо девочки опять пронеслись сны, но они летели так быстро, что Герда не смогла рассмотреть благородных всадников. Один зал был великолепнее другого; Герду эта роскошь совсем ослепила. Наконец, они вошли в спальню; потолок ее напоминал огромную пальму с листьями из драгоценного хрусталя; со средины пола к потолку поднимался толстый золотой ствол, а на нем висели две кровати в виде лилий; одна была белая - в ней лежала принцесса, а другая красная - в ней Герда надеялась найти Кая. Она отвела в сторону один из красных лепестков и увидела русый затылок. О, это Кай! Она громко его окликнула и поднесла лампу к самому его лицу, - сны с шумом умчались прочь; принц проснулся и повернул голову… Ах, это был не Кай!
Принц походил на Кая только с затылка, но он тоже был молодой и красивый. Из белой лилии выглянула принцесса и спросила, что случилось. Герда расплакалась и рассказала обо всем, что с ней приключилось, упомянула она и о том, что сделали для нее ворон и его невеста.
Ах ты, бедняжка! - пожалели девочку принц и принцесса; они похвалили ворон и сказали, что вовсе не сердятся на них, - но только впредь пусть этого не делают! А за этот поступок они даже решили их наградить.
Хотите быть вольными птицами? - спросила принцесса. - Или желаете занять должность придворных ворон на полном содержании из кухонных остатков?
Ворон с вороной поклонились и попросили позволения остаться при дворе. Они подумали о старости и сказали:
Хорошо иметь верный кусок хлеба на старости лет!
Принц встал и уступил свою постель Герде, пока он больше ничего не мог для нее сделать. А девочка сложила ручки и подумала: «До чего же добры люди и животные!» Потом она закрыла глаза и сладко заснула. Сны опять прилетели, но теперь они были похожи на божьих ангелов и везли маленькие санки, на которых сидел Кай и кивал. Увы, это был только сон, и стоило девочке проснуться, как все исчезло.
На другой день Герду с ног до головы нарядили в шелк и бархат; ей предложили остаться во дворце и пожить в свое удовольствие; но Герда попросила только лошадь с повозкой и сапожки, - она хотела тут же отправиться на поиски Кая.
Ей дали и сапожки, и муфту, и нарядное платье, а когда она простилась со всеми, к дворцовым воротам подъехала новая карета из чистого золота: герб принца и принцессы сиял на ней, словно звезда. Кучер, слуги и форейторы - да, там были даже форейторы - сидели на своих местах, а на головах у них красовались маленькие золотые короны. Принц и принцесса сами усадили Герду в карету и пожелали ей счастья. Лесной ворон - теперь он уже был женат - провожал девочку первые три мили; он сидел рядом с ней, потому что не переносил езды «задом-наперед». Ручная ворона сидела на воротах и хлопала крыльями; она не поехала вместе с ними: с тех пор, как ей пожаловали должность при дворе, она страдала головными болями от обжорства. Карета была набита сахарными крендельками, а ящик под сиденьем - фруктами и пряниками.
Прощай, прощай! - закричали принц и принцесса. Герда заплакала, и ворона тоже. Так они проехали три мили, потом ворон тоже простился с ней. Тяжело им было расставаться. Ворон взлетел на дерево и махал черными крыльями, пока карета, сверкавшая, как солнце, не скрылась из виду.
История четвертая. Принц и Принцесса
Герде пришлось опять присесть и отдохнуть. На снегу прямо перед ней прыгал большой ворон; долго-долго смотрел он на девочку, кивая головой, и, наконец, сказал:
Карр-карр! Добррый день!
Лучше ворон не умел говорить, но от всей души желал девочке добра и спросил ее, куда это она бредет по белу свету одна-одинешенька. Слово «одна» Герда хорошо поняла, она почувствовала, что это значит. Вот она и рассказала ворону о своей жизни и спросила, не видел ли он Кая.
Ворон в раздумье покачал головой и прокаркал:
Очень верроятно! Очень верроятно!
Как? Правда? - воскликнула девочка; она осыпала ворона поцелуями и так крепко обняла его, что чуть не задушила.
Будь благорразумна, будь благорразумна! - сказал ворон. - Я думаю, что это был Кай! Но он, верно, совсем забыл тебя из-за своей принцессы!
Разве он живет у принцессы? - спросила Герда.
Да вот, послушай! - сказал ворон. - Только мне ужасно трудно говорить на человечьем языке. Вот если бы ты понимала по-вороньи, я бы тебе куда лучше все рассказал!
Нет, этому я не научилась, - вздохнула Герда. - Но бабушка, та понимала, она даже знала «тайный» язык.
- Розы в долинах цветут… Красота!
Скоро мы узрим младенца Христа.
Кай вдруг залился слезами и плакал так сильно, что второй осколок выкатился из глаза. Он узнал Герду и радостно воскликнул:
Герда! Милая Герда! Где ты пропадала? И где я сам был? - И он посмотрел по сторонам. - Как здесь холодно! Как пустынно в этих огромных залах!
Он крепко прижался к Герде, а она смеялась и плакала от радости. Да, радость ее была так велика, что даже льдины пустились в пляс, а когда устали, улеглись так, что из них составилось то самое слово, которое велела сложить Каю Снежная королева. За это слово она пообещала подарить ему свободу, весь свет и новые коньки.
Герда поцеловала Кая в обе щеки, и они опять порозовели; поцеловала в глаза - и они засияли, как у нее; поцеловала его руки и ноги - и он снова стал бодрым и здоровым. Пусть Снежная королева возвращается, когда ей вздумается, - ведь его отпускная, написанная блестящими ледяными буквами, лежала здесь.
Кай и Герда взялись за руки и вышли из дворца. Они говорили о бабушке и розах, что росли дома под самой крышей. И повсюду, где они шли, стихали буйные ветры, а солнышко выглядывало из-за туч. У куста с красными ягодами их поджидал северный олень, он привел с собой и молодую олениху, вымя ее было полно молока. Она напоила детей теплым молоком и поцеловала их в губы. Потом она с оленем отвезла Кая и Герду сначала к Финке. У нее они отогрелись и узнали дорогу домой, а потом отправились к лапландке; та сшила им новую одежду и починила салазки Кая.
Олень с оленихой бежали рядом и провожали их до самой границы Лапландии, где уже пробивалась первая зелень. Тут Кай и Герда расстались с оленями и с лапландкой.
Прощайте! Прощайте! - говорили они друг другу.
Щебетали первые птички, деревья покрылись зелеными почками. Из лесу верхом на великолепном коне выехала молодая девушка в ярко-красной шапочке и с пистолетом в руках. Герда сразу узнала коня, когда-то он был впряжен в золотую карету. Это была маленькая разбойница; ей надоело сидеть дома и она захотела побывать на севере, а если там не понравится, - то и в других частях света.
Они с Гер дои сразу узнали друг друга. Вот была радость!
Ну и бродяга же ты! - сказала она Каю. - Хотела бы я знать, стоишь ли ты того, чтобы за тобой бегали на край света!
Но Герда погладила ее по щеке и спросила про принца и принцессу.
Они уехали в чужие края, - ответила девушка-разбойница.
А ворон? - спросила Герда.
Ворон умер; ручная ворона овдовела, теперь она носит на ножке в знак траура черную шерстинку и жалуется на свою судьбу. Но все это пустяки! Расскажи лучше, что было с тобой, и как ты его нашла?
Кай и Герда рассказали ей обо всем.
Вот и сказке конец! - сказала разбойница, пожала им руки, пообещала навестить их, если ей когда-нибудь доведется побывать в их городе. Затем она отправилась странствовать по свету. Кай и Герда, взявшись за руки, пошли своей дорогой. Повсюду их встречала весна: цвели цветы, зеленела трава.
Послышался колокольный звон, и они узнали высокие башни своего родного города. Кай и Герда вошли в город, в котором жила бабушка; потом они поднялись по лестнице и вошли в комнату, где все было по-старому: часы тикали: «тик-так», а стрелки все так же двигались. Но проходя в дверь, они заметили, что выросли и стали взрослыми. Розы цвели на желобке и заглядывали в открытые окна.
Тут же стояли их детские скамеечки. Кай с Гердой уселись на них и взялись за руки. Холодное, пустынное великолепие чертогов Снежной королевы они забыли, как тяжелый сон. Бабушка сидела на солнышке и вслух читала евангелие: «Если не будете, как дети, не войдете в царствие небесное!»
Кай и Герда взглянули друг на друга и тут только поняли смысл старого псалма:
Розы в долинах цветут… Красота!
Скоро узрим мы младенца Христа!
Так сидели они, оба уже взрослые, но дети сердцем и душою, а на дворе стояло теплое, благодатное лето.
Вы совсем меня расстроили, - сказала Герда. - Вы тоже так сильно пахнете. Теперь у меня из головы не идут умершие девушки! Неужели Кай тоже умер! Но розы побывали под землей, и они говорят, что его там нет.
Динь-дон! - зазвенели колокольчики гиацинтов. - Мы звонили не над Каем. Мы и не знаем его. Мы поем свою собственную песенку.
Герда подошла к лютику, сидевшему среди блестящих зеленых листьев.
Маленькое ясное солнышко! - сказала Герда. - Скажи, не знаешь ли ты, где мне искать моего маленького дружка?
Лютик засиял еще ярче и взглянул на Герду. Какую же песенку спел лютик? Но и в этой песенке ни слова не было о Кае!
Был первый весенний день, солнышко приветливо светило на маленький дворик и пригревало землю. Лучи его скользили по белой стене соседнего дома. Возле самой стены распустились первые желтые цветочки, словно золотые сверкали они на солнце; старая бабушка сидела во дворе на своем стуле; вот вернулась из гостей домой ее внучка, бедная прелестная служанка. Она поцеловала бабушку; поцелуй ее - чистое золото, он идет прямо от сердца. Золото на устах, золото в сердце, золото на небе в утренний час. Вот она, моя маленькая история! - сказал лютик.
Бедная моя бабушка! - вздохнула Герда. - Она, конечно, тоскует и страдает из-за меня; как она горевала о Кае! Но я скоро вернусь домой вместе с Каем. Незачем больше расспрашивать цветы, они ничего не знают, кроме своих собственных песен, - все равно они мне ничего не посоветуют.
И она подвязала свое платьице повыше, чтобы удобнее было бежать. Но когда Герда хотела перепрыгнуть через нарцисс, он хлестнул ее по ноге. Девочка остановилась, посмотрела на длинный желтый цветок и спросила:
Может, ты что-нибудь знаешь?
И она склонилась над нарциссом, ожидая ответа.
Что же сказал нарцисс?
Я вижу себя! Я вижу себя! О, как я благоухаю! Высоко под самой крышей в маленькой каморке стоит полуодетая танцовщица. Она то стоит на одной ножке, то на обеих, она попирает весь свет, - ведь она лишь обман зрения. Вот она льет воду из чайника на кусок материи, который держит в руках. Это ее корсаж. Чистота - лучшая красота! Белое платье висит на гвозде, вбитом в стену; оно тоже выстирано водою из чайника и высушено на крыше. Вот девушка одевается и повязывает на шею ярко-желтый платочек, а он еще резче оттеняет белизну платья. Опять одна ножка в воздухе! Смотри, как прямо она держится на другой, точно цветок на своем стебельке! Я вижу в ней себя! Я вижу в ней себя!
Какое мне до всего этого дело! - сказала Герда. - Нечего мне об этом рассказывать!
И она побежала в конец сада. Калитка была заперта, но Герда так долго расшатывала заржавевший засов, что он поддался, калитка распахнулась, и вот девочка босиком побежала по дороге. Раза три она оглядывалась, но никто не гнался за ней. Наконец, она устала, присела на большой камень и огляделась по сторонам: лето уже прошло, наступила поздняя осень. У старушки в волшебном саду этого не было заметно, - ведь там все время сияло солнце и цвели цветы всех времен года.
Господи! Как я замешкалась! - сказала Герда. - Ведь уже осень! Нет, мне нельзя отдыхать!
Ах, как ныли ее усталые ножки! Как неприветливо и холодно было вокруг! Длинные листья на ивах совсем пожелтели, роса стекала с них крупными каплями. Листья падали на землю один за другим. Только на терновнике еще остались ягоды, но они были такие вяжущие, терпкие.
Ах, до чего серым и унылым казался весь мир!
История четвертая. Принц и Принцесса
Герде пришлось опять присесть и отдохнуть. На снегу прямо перед ней прыгал большой ворон; долго-долго смотрел он на девочку, кивая головой, и, наконец, сказал:
Карр-карр! Добррый день!
Лучше ворон не умел говорить, но от всей души желал девочке добра и спросил ее, куда это она бредет по белу свету одна-одинешенька. Слово «одна» Герда хорошо поняла, она почувствовала, что это значит. Вот она и рассказала ворону о своей жизни и спросила, не видел ли он Кая.
Ворон в раздумье покачал головой и прокаркал:
Очень верроятно! Очень верроятно!
Как? Правда? - воскликнула девочка; она осыпала ворона поцелуями и так крепко обняла его, что чуть не задушила.
Будь благорразумна, будь благорразумна! - сказал ворон. - Я думаю, что это был Кай! Но он, верно, совсем забыл тебя из-за своей принцессы!
Разве он живет у принцессы? - спросила Герда.
Да вот, послушай! - сказал ворон. - Только мне ужасно трудно говорить на человечьем языке. Вот если бы ты понимала по-вороньи, я бы тебе куда лучше все рассказал!
Нет, этому я не научилась, - вздохнула Герда. - Но бабушка, та понимала, она даже знала «тайный» язык. Вот и мне бы научиться!
Ну, ничего, - сказал ворон. - Расскажу, как сумею, пусть хоть плохо. И он рассказал обо всем, что знал.
В королевстве, где мы с тобой находимся, живет принцесса - такая умница, что и сказать нельзя! Она прочла все газеты, какие только есть на свете, и тут же позабыла, что в них написано, - вот какая умница! Как-то недавно сидела она на троне - а люди говорят, что это скука смертная! - и вдруг начала напевать вот эту песенку: «Что бы мне бы не выйти замуж! Что бы мне бы не выйти замуж!». «А почему бы и нет!» - подумала она, и ей захотелось выйти замуж. Но в мужья она хотела взять такого человека, который сумел бы ответить, если с ним заговорят, а не такого, который только и знает, что важничать, - ведь это так скучно. Она приказала барабанщикам ударить в барабаны и созвать всех придворных дам; а когда придворные дамы собрались и узнали о намерениях принцессы, они очень обрадовались.
Вот и хорошо! - говорили они. - Мы сами совсем недавно об этом думали…
Верь, все, что я тебе говорю, истинная правда! - сказал ворон. У меня при дворе есть невеста, она ручная, и ей можно разгуливать по замку. Вот она-то мне обо всем и рассказала.
Невеста его была тоже ворона: ведь каждый ищет себе жену под стать.
На другой день все газеты вышли с каймой из сердечек и с вензелями принцессы. В них было объявлено, что каждый молодой человек приятной наружности может беспрепятственно явиться во дворец и побеседовать с принцессой; того, кто будет говорить непринужденно, словно дома, и окажется всех красноречивей, принцесса возьмет себе в мужья.
Ну, а Кай-то, Кай? - спросила Герда. - Когда же он появился? И он приходил свататься?
Постой, постой! Теперь мы как раз и до него добрались! На третий день пришел маленький человек - ни в карете, ни верхом, а просто пешком и храбро зашагал прямо во дворец; глаза его сияли, как твои, у него были красивые длинные волосы, но одет был совсем бедно.
